И когда снега мели, и когда жара…

Как в самые первые дни Великой Отечественной уходили на фронт ее папа и дядя по материнской линии, Раиса Григорьевна Олефиренко не помнит - в сорок первом ей было всего три года. Но сколько лиха претерпели родные, знает. Их семьи жили в соседних хуторах Орловского района Ростовской области: Токмакском и Таврическом (их основали беглые запорожцы).

Папы не стало уже в ноябре сорок первого. По одним данным, он служил в седьмой морской бригаде и погиб при обороне Севастополя. В других документах написано: место захоронения не известно.

- Как такое может быть?!  - сокрушатся женщина. - Даже Германия в недавние годы передала нашему государству все военные архивы. На мои просьбы использовать эти документы чиновники отвечают: очень большой объем работы. Чтобы все проверить, нужно минимум год.

Сколько уж лет прошло…

Без вести пропавшим долго числился и дядя Раисы Григорьевны, Григорий Федорович Молочинский. Между тем его подвиг документально описан в мемуарах Маршала Советского Союза А.Василевского «Штурм Кенигсберга». Она помнит, как кто-то из односельчан прибежал к ним: «Вы все Гришку своего ищете? Вот же он, в книжке - герой!». Маршал упоминал имя дяди в числе бойцов, проявивших массовый героизм и бесстрашие при освобождении Кенигсберга в сорок пятом.

А в 1982 году очерк о Герое Советского Союза Григории Федоровиче Молочинском напечатала газета «Красная звезда». Вот фрагмент из него:

- Был Григорий Федорович Молочинский завучем школы-интерната в одном из поселков Ростовской области. Добровольцем ушел на фронт в июле срок первого. У Дарьи Владимировны (его жены - прим. ред.) на руках осталось четверо детей, старшему - десять лет. Беречь их наказывал муж.

Потом были письма: «Я уже понюхал пороха...», «Крепитесь, все равно разобьем фашиста»…

В июле 1942 года Г.Ф.Молочинского тяжело ранило, он попал в госпиталь. Именно в это время родной хутор захватили фашисты. Связь с семьей прервалась. Вот лишь один штрих из того, что пришлось претерпеть жене командира. Она чудом уцелела после расстрела. Тревога о детях заставила ее жить. Ходила в степь за 15 километров собирать зерно, вручную перетирала его и варила детям. Через месяц, опасаясь новых зверств, подхватив детей, бежала из родных мест навстречу нашим войскам.

Прошло много времени, прежде чем Дарье Владимировне удалось выяснить, что муж погиб в 1945-м и похоронен в братской могиле под Калининградом.

Родные не раз ездили в прибалтийский город, бывали у памятника Герою, поклонились братской могиле, где покоится и он.

А тогда, 6 апреля 1945-го, старший сержант, парторг стрелковой роты 993-го стрелкового полка Тильзитской Сивашской дивизии Григорий Молочинский после гибели командира роты смело принял на себя командование и, невзирая на ураганный огонь противника, повел роту вперед. «В этом бою тов. Молочиский пал смертью храбрых» - говорится в наградном листе. Раиса Григорьевна бережно хранит пожелтевшую вырезку из «Красной звезды» и все остальные немногочисленные военные реликвии в память о дяде.

Об отце Григории Федоровиче Олефиренко ей так и не удалось выяснить почти ничего. Остались в памяти только мамины рассказы - она до конца дней любила своего Григория, так и не вышла больше замуж. «И когда снега мели, и когда жара» - надеялась, верила, ждала…Молчат архивы. Живых свидетелей - однополчан, нет в живых: «Всех повыбило» - плачет дочь.

Это, наверное, - самая горькая несправедливость войны - без вести пропавшие солдаты. Имя их неизвестно. Подвиг их бессмертен.

Я приглашаю Раису Григорьевну на финальный аккорд нашей акции на Поляну Звезд 9 мая. Она не обещает: уже не по силам рвать душу в такие минуты: «В церковь лучше пойду. Да и фотографий ни папы, ни дяди у меня нет».

Наверное, это не главное - куда мы идем почтить память солдат Великой Победы. Главное - неразрывная нить: от них - к нам, от нас - к нашим детям и внукам. Это и есть наша Улица живой нескончаемой памяти. 

Ольга КУЗЬМИЧЕВА.